Сплав, интересный тем, что происходил от места наивысшего по течению реки места, от которого можно идти по реке Амата — от Скуйене. Напоминаю, что Амата — самая популярная в Латвии река для спортивного сплава.

Поскольку моих фотографий просто не было, очень кстати используем с разрешения автора фотографий Байбы Алтберги, старой известной туристки, искренней энтузиастки водного туризма и смелой путешественницы, нашей хорошей знакомой. Так что фото Байбы, сделанные примерно в те же годы, будут хорошей иллюстрацией водного похода по той же реке на том же участке.

Итак…

После удачного похода по реке Вента в апреле 1987 года, наша та же самая маленькая команда собралась в следующе путешествие — по Амате. Поскольку у Петра давно было желание исследовать места выше по течению Аматы, вот и решили идти — от Скуйене. Уже через неделю после сплава по Венте, по всем статьям удачного, мы выехали на Амату.

Автобус, на котором мы рано утром приехали, удалился, высадив нас на остановке у моста. Река в этом месте была неширокой…

Собрать лодки для меня не представляло труда, достаточно быстро всё обрело надлежащий вид… Расклад по экипажам был тот же, что и на Венте. Я расчитывал пройти за один ходовой день до станции Амата (место, ранее мне знакомое по предыдущим сплавам; после прохождения этого участка Амата была бы для меня знакомой практически вся).

В Скуйене река достаточно узкая. Течение было тремительным сразу под мостом. Ясно было, что будет весело. Около 30 км. в день — для опытных водников вполне доступная цифра. Даже около 34 — примерно столько было по реке до станции Амата, откуда я намечал выехать в Ригу. Только один день на сплав. Завтра — на работу. Как надеялся, мускулы Вадима должны были восстановиться за неделю, уже привыкнув к новой нагрузке.

Течение было быстрым. На таких реках, идя на «Таймене» (каркасная байдарка, с грузом), в основном приходится работать «на отрицаловке» — постоянно поддерживать задний ход. На фото, которые любезно предоставила Байба Алтберга, обстановка достаточно сильно отличалась: у нас течение было значительно сильней, тащило вперёд. Судя по скорости течения, сплав должен был пройти быстро.

Узкая река, стремительное течение… Нависающие кусты, требовались манёвры от самого старта. Достаточно быстро кустов стало больше, а Вадим стал выдыхаться. Вообще, для неподготовленного участника таких сплавов движение «на отрицаловке» представляет трудность, особенно для тех, у кого слабый пресс. Уверен, что Вадим в том походе сильным прессом ещё похвастаться не мог. То, что Вадим сильно укрепился за два дня похода по Венте, было недостаточно для Аматы. Алла, сидящая задней, командовала, вынуждена была кричать на него. Сплав — это жизнь. Если хотите — бой, где не до сентиментов. Вадим выжимал из себя всё, но просто скрючивался в очке байдарки от перегрузок. Отрицаловка, отрицаловка!…

На фотографиях Байбы люди стоят на месте, останавливаются в русле. У нас это было невозможно: надо было или грести назад, чтоб не затянуло куда-то, или держаться за кусты, потом снова работать, работать, работать!

Лес встал вплотную к реке. Начались завалы… Ещё одна особенность того сплава. Если неделю назад в Курземе уже не было снега, то здесь, в Видземе, как только мы достигли леса, мы вошли снова в зиму. Снег был глубокий, снега было много… Снег, слежавшийся, сначала выдерживал груз человеческого тела, а потом, в неподходящий момент, проваливался.
Завал… Обнос лодок… Хотя мы расчитывали идти всего один ходовой день, с собой, как полагается, была сухая одежда, небольшая пайка. И — я взял мою синюю палатку из технического шелка, спальники — на всякий случай! Это — привычная перестраховка.

Обнос, ещё обнос. Похватываем, тащим лодки — не разгружая. Я и Алла были в то время достаточно сильные физически. Вадим такой подготовки не имел. Сплав превратился для него в мучение. Обносы, обносы! Но и деваться нам было некуда: только идти вперёд! В этих местах вблизи от реки нет населённых пунктов и даже дорог. Если по нижней Амате (от станции Амата) я сплавлялся неоднократно, и участок около 20 км. проходили обычно примерно за 2 часа, то теперь происходило что-то непредсказуемое. Завал! Ещё завал! Обнос, обнос, обнос…

Вадима начало рвать, блевал прямо на деку. Какое-то время мы стояли, делали передышки. Но небольшие. Там, где река шла по лесу, был и снег, был холод. Мы не могли терять времени. Видя завал впереди, я прицеливался на площадку на берегу, разгонялся, и — выскакивал на снег как на санях, тут же, по мере «залезания» лодки на берег, перескакивая вперёд с веслом в руке, затем хватал лодку под обвязку, и тащил как санки по снегу. «Сухая» гидра была очень удобна… Перетаскивал лодку, бежал принимать следующий экипаж.

Сейчас, вспоминая минусы и плюсы того, что происходило, могу просто заметить, что по-юношески дерзко пошел в тот поход — с тем временным раскладом, на который замахнулся, с тем составом… Но, что сказать теперь, по прошествии лет? Что сделано было, то сделано!

Совершенно не помню сейчас — делали ли мы обед. Что-то обязательно было сделано… В те времена у меня был очень практичный литровый термос для второго. Думаю, что тогда мы брали его… Итак, на завалах, на отрицаловке мы тратили и теряли время. На положительной скорости (парадокс!) мы не могли идти — нас тянуло в кусты, в прижимы, в завалы. Обходы препятствий в русле, пролаз под древьями требовали не просто времени, но и траты сил. Двое-то были подготовленны. Но Алле, возможно, было в какой-то степени труднее с неподготовленным напарником — так, это субъективно, ибо я крутил байдаркой в одиночку… Впрочем, пахали по максимуму все.

Наконец, завалы стали реже. Байдарки скользили по реке, которая здесь не тянула в кусты или завалы, но петляла, петляла, петляла… День медленно, но уверенно клонился к вечеру. Тени удлинились. Солнце, под конец дня поднявшееся из туч и начавшее греть, снова опустилось. Когда мы проходили участки в тени, заметно стал чуствоваться холод. Мы проходили петлю реки за петлёй, но не было никаких признаков населённого пункта, к которому должны были приближаться. Идти по реке до станции Амата не было смысла. Но после такого продолжительного дня мы всё-таки должны были хоть приблизиться к станции Рамули.

Когда стали спускаться сумерки, я решил, что надо становиться лагерем. Ибо в сумерках идти было просто бессмысленно. Река позволяла идти, правда, уже почти неприрывно. Поворот за поворотом, петля за петлёю. Найдя боле-менее сухое место (освещаемый солнцем склон, где снег сошел), мы встали лагерем. Пайка была ограниченная, но тогда наши молодые организмы достаточно легко переносили временные трудности. Полного комфорта не было, ибо запас вещей был ограниченным, аварийным.

Утром, встав, стали ориентироваться. Постепенно выяснили, что недалеко проходит грунтовая дорога. Сложив байды, пошли туда и скоро вышли, как и предполагал, к железной дороге, к станции Рамули (отмечу лишь, что тогда топографические карты были достаточно недоступны, а магазинные туристические — грубы). Со станции сразу стали звонить на работу: мы с Вадимом работали в одной лаборатории НИИ Микроприборов «Альфы». Как бы уладили вопрос отсутствия. В обед, вроде, поехали на дизеле в Ригу.

Вот такие «душераздирающие» подробности не совсем удачного сплава по Амате от Скуйене. Кстати, когда мы с Байбой обсуждали их сплав по фотографиям, то оказалось, что и им не хватило времени из-за завалов для прохождения этого участка реки (уж не успел спросить: за один ли день они намеревались пройти или за два). И пришлось им закончить сплав в том же месте: как раз чтоб добраться до станции Рамули.

О Вадиме, нашем спутнике, могу лишь сказать, что, вопреки ожиданиям, он только ухватился за походы, и стал заядлым туристом-водником. Тогда, в 80-х наши пути с ним разошлись, но в 2007 году я встретился с ним на отчетном вечере РПИ, по случаю 40-летия клуба.